Продолжаем цикл публикаций «Инновации будущего» о российских изобретателях. Наш нынешний герой – участник проекта «Сколково» компания DATADVANCE , создавшая программный комплекс Macros, который сейчас успешно применяется в авиастроительной компании Airbus. Сергей Морозов, генеральный директор DATADVANCE Тихий московский дворик в районе Покровки – именно здесь, относительно недалеко от Института проблем передачи информации (ИППИ) РАН, одного из ведущих математических институтов мира, располагается офис компании DATADVANCE, которая, как пишут многие европейские отраслевые журналы, совершила прорыв в автоматизации проектирования самолетов. «Ну, речь идет скорее не об автоматизации проектирования самолетов в целом, – скромно говорит генеральный директор DATADVANCE Сергей Морозов, – речь идет об автоматизации и ускорении инженерных расчетов, что достигается за счет объединения в одном программном продукте двух больших областей математики: интеллектуального анализа данных и численной оптимизации». – Сергей, давайте начнем с самого начала. Как появилась ваша компания и как Airbus стал вашим клиентом? – Все началось на рубеже 2002–2003 годов, когда Институт проблем передачи информации и Международный научно-исследовательский институт проблем управления, где тогда работало большинство наших сотрудников, стали взаимодействовать с Airbus и другими подразделениями Европейского аэрокосмического и оборонного концерна (EADS). По заказу авиастроительной корпорации наши ученые и инженеры выполнили более 20 различных научно-исследовательских проектов, включая проекты по разработке программного обеспечения. Один из проектов был посвящен разработке алгоритмов интеллектуального анализа данных и оптимизации. Проект был успешно закончен в сентябре 2009 года. Полученные результаты легли в основу программного комплекса MACROS, для развития и коммерциализации которого уже в январе 2010 года была создана компания DATADVANCE. Следующий знаковый момент в нашей истории – это попадание в проект «Сколково». Мы были одними из первых, кто поверил в идею проекта «Сколково». Еще весной 2010 года мы начали готовиться к получению статуса резидента, когда только велись разговоры об инновационном центре. И уже в декабре 2010 года мы получили сертификат резидента ИТ-кластера «Сколково» – четвертыми по счету. Спустя примерно полгода мы получили грант от фонда «Сколково» в размере 1,2 млн евро – столько же по условиям гранта в нас вложил и EADS. – Сергей, я всегда полагал, что фонд «Сколково» создан для помощи молодым стартапам, не имеющим собственных средств на развитие. Но вы же пришли в фонд уже солидной компанией с клиентской базой. – Когда мы пришли в проект «Сколково», мы еще не были «солидной компанией». Мы только начинали наш бизнес: у нас был прототип продукта и несколько стартовых заказчиков, заинтересованных в нем. Нам потребовалось более трех лет упорного труда, чтобы такие компании, как Airbus, Eurocopter, Astrium, Areva, IHI и многие другие, стали нашими клиентами. Преимущества, которые предоставляет своим резидентам фонд «Сколково», были для нас очень важны и тогда, в 2010 году, и сейчас. – Что же это за преимущества? – Во-первых, это возможность взаимодействия с компаниями близкого нам профиля. Например, сейчас мы активно сотрудничаем с одним из наших коллег по ИТ-кластеру «Сколково» компанией Fidesys, которая разрабатывает пакет для прочностного анализа, а вместе мы делаем интегрированное решение для анализа и оптимизации конструкций. Во-вторых, благодаря фонду «Сколково» компания смогла установить контакты и деловые отношения с рядом очень важных клиентов, среди которых такие гиганты, как КамАЗ и АвтоВАЗ. Следующим важным преимуществом являются налоговые льготы, что очень важно для стартапов. Наконец, благодаря фонду мы стали более заметны в профессиональном сообществе, в медиасфере. – Вопрос от медиасферы. Объясните, пожалуйста, мне, гуманитарию, для чего нужен ваш программный комплекс? – Наш пакет предназначен для автоматизации инженерных расчетов, анализа данных и оптимизации. Представьте, что вам, например, нужно спроектировать новое крыло для нового самолета, обладающее меньшей массой и лучшей аэродинамической эффективностью. Для решения этой задачи нужно провести множество многочасовых аэро¬динамических и прочностных расчетов, изменяя форму крыла и его внутреннюю структуру – проектные параметры. Наш пакет позволяет, во-первых, автоматизировать этот процесс, связав воедино геометрическую и расчетные модели. Во-вторых, с помощью пакета можно автоматически построить упрощенные, точные и быстрые расчетные модели, заменив «дорогие» в плане времени вычислений исходные модели. И наконец, MACROS позволяет автоматически за минимальное время находить оптимальные проектные параметры, т.е. оптимальную форму и структуру крыла. Все это позволяет существенно сократить сроки и стоимость проектирования, а также находить нетривиальные конструктивные решения, обладающие лучшими характеристиками. Отмечу, что реализованные в MACROS методы анализа данных и оптимизации адаптивны – они подстраиваются под решаемую задачу, используя информацию, которую удается получить о задаче в ходе ее решения. И от пользователя не требуется глубокого знания деталей алгоритмов и способов их настройки. – Сергей, а есть ли расчеты, показывающие, какую экономию времени дает использование вашего программного комплекса? – Отвечу на ваш вопрос цитатой из официального пресс-релиза Airbus: «Использование MACROS при проектировании самолетов позволяет сократить время и стоимость работ примерно на 10%». Казалось бы, это немного, но это смотря с чем сравнивать. Например, разработка военно-транспортного самолета Airbus A400M заняла 10 лет! Отмечу, что некоторые задачи проектирования наш пакет может решать в десятки раз быстрее, чем использующиеся сейчас программные комплексы. – Ваша методика подходит только для самолетостроения или же она применима и в других отраслях промышленности? – Наш продукт MACROS достаточно универсальный. С его помощью можно решать задачи в самых различных областях. Например, уже сейчас MACROS успешно применяется в автомобилестроении, турбомашиностроении, кораблестроении и при проектировании радио¬электронной аппаратуры. Как правило, после двухдневного курса обучения пользователи – инженеры, конструкторы, расчетчики – в состоянии решать достаточно сложные задачи самостоятельно. Мы также оказываем услуги инжинирингового консалтинга, т.е. решаем для заказчика некоторые его задачи проектирования «под ключ». – Какие сферы являются перспективными для внедрения вашего программного комплекса? – Прежде всего, это все отрасли машиностроения – наш родной авиакосмический сектор, тяжелое машиностроение, железные дороги, кораблестроение, атомный сектор. Определенный интерес к нашему продукту проявляют фармацевтические компании – наши методы анализа данных оказались очень эффективными для моделирования свойств молекул, например для предсказания растворимости тех или иных молекул в воде и жирах. Вообще, методы компьютерного моделирования обещают сделать настоящую революцию в медицине и фармакологии – представьте себе, что ученым больше не надо будет тратить время и ресурсы на испытания новых лекарств на животных и людях, достаточно просто провести тестирование на компьютерной модели человека. Еще одно перспективное направление, в котором мы работаем, – это моделирование и проектирование новых живых систем. Например, создание компьютерных моделей семян растений и оптимизация процесса получения гибридов для получения растений с заданными свойствами. – Кстати о будущем. Какое будущее у российской математической школы? Вы уже ощущаете конкуренцию со стороны индийских или китайских коллег? – Ну, мы же не делаем стандартную банковскую или финансовую систему по очередному шаблону. Поэтому конкуренции с индийцами или китайцами у нас нет. В плане математики наши специалисты по-прежнему на голову выше известных нам конкурентов. Все-таки уровень преподавания советской математической школы давал более глубокую подготовку. – Известно, что вы и сами активно сотрудничаете с вузами. – Действительно, мы вместе с Институтом проблем передачи информации открыли в МФТИ свою кафедру – кафедру предсказательного моделирования и оптимизации. Мы набираем по пять–семь студентов с третьего курса и целенаправленно готовим из них специалистов «под себя». – Настолько сильно ощущается кадровый дефицит? – Кадровая проблема стоит достаточно остро. Действительно хороших специалистов мало, и на них идет настоящая охота. Мы в ней участвуем, предлагая не только конкурентную зарплату, но и интересную работу и перспективы профессионального роста. И, как я уже сказал ранее, мы готовим специалистов «под себя» на своей кафедре на физтехе. – Сергей, у вас очень необычная компания. Многие русские фирмы мечтают пробиться на Запад, а вы, напротив, мечтаете пробиться с Запада обратно в Россию… – Да, это точно – мы изначально начинали с международного рынка, а теперь пытаемся принести западный опыт в нашу страну. С одной стороны, это очень непросто, так как многие предприятия совершенно не готовы воспринимать инновационные продукты. Требуется много времени, чтобы донести возможные преимущества от внедрения нашего продукта, – гораздо больше времени, чем в случае зарубежных компаний. Во многом это связано с тем, что методы компьютерного моделирования, расчетов и анализа только начинают внедряться на российских предприятиях. Но, с другой стороны, это и очень интересно, так как советская и российская инженерная школа отличается от западной. Для нас это новый опыт, который мы уже начинаем использовать на международном рынке. – Подозреваю, что АвтоВАЗ был как раз из числа таких «трудных» клиентов... – Вы напрасно иронизируете. После того, как АвтоВАЗ стал частью концерна «Рено-Ниссан», было проведено серьезное техническое перевооружение, стали использоваться современные методы и средства проектирования. Мы сейчас как раз завершаем пилотный проект для АвтоВАЗа и надеемся, что внедрение и использование нашего продукта позволит еще больше улучшить качество проектируемых машин и сократить сроки их разработки. Возвращаясь к предыдущему вопросу, хочу заметить, что на международном рынке мы тоже активно развиваемся. Недавно, в июне, мы открыли офис в Мюнхене, поближе к предприятиям автомобильной промышленности Германии. Кроме этого у нас есть офис в Тулузе, центре авиакосмической промышленности Франции. – У вас самого не возникало соблазна уехать на Запад? – Возможностей для эмиграции у меня было очень много. И во времена студенчества мне предлагали перебраться на Запад, и сейчас зовут. Но я все время отказывался и отказываюсь. Почему? Потому что я считаю, что здесь можно сделать больше. Здесь больше перспектив. Здесь больше возможностей для самореализации. Источник: kommersant.ru
↧